Аренда земли

Аренда земли. Малоземелье значительной части крестьянского населения, существовавшее еще в дореформенное время, закрепленное и усиленное Положением 1861 г., было главной причиной возникновения весьма тяжелых арендных отношений между помещиком — сдатчиком земли, и съемщиком ее — малоземельным крестьянином. Первоначальное предположение о сохранении за крестьянами тех наделов, которыми они пользовались в 1859 г., не было осуществлено; по целому ряду губерний помещичьи крестьяне получили в надел меньше своего фактического пользования. П. Н. Милюков дает следующую таблицу уменьшения крестьянского землевладения по 6 губерниям (в тыс. гектаров):

	Находилось в пользовании крестьян в 1859 г.	Отведено по Положению 1861 г.
Рязанская	1.169,0	1.092,5
Воронежская	788,8	622,7
Саратовская	1.177,8	911,2
Псковская	1.001,8	879,5
Новгородская	1.748,0	1.141,7
Симбирская	654,43	579

В зависимости от районов размер надела на ревизскую душу колебался в 1861 г. от 3,16 гектаров (2,9 дес.) (Юго-Западный район) до 10,4 гектара (9,5 дес.) (Восточный), что по 52 губ. Евр. России давало в среднем: для государственных крестьян 7,3 гектара (6,7 дес.) на душу, удельных — 5,3 гектара (4,9 дес.) и помещичьих — 3,5 гектара (3,2 дес.), а для всех разрядов — 5,2 гектара (4,8 дес.) на одну ревизскую душу мужского пола.

Проф. Ходский, принимая средний надел бывш. государственных крестьян приблизительно за рабочую норму крестьянской поземельной собственности, путем сравнения с этой нормой пришел к выводу, что из бывших помещичьих крестьян 10.608.100 ревизских душ наделено было в достаточном размере 57,4 %, а недостаточно 42,6 %. т. е. около 4,5 млн ревизских душ. По тем же расчетам из бывш. государственных и удельных крестьян (10.670.600) было наделено выше нормы или по норме 86,3 %, а недостаточно — 13,7 %, или около 1,5 млн ревизск. душ (Мануилов). Особенно тяжело было положение так называемых «дарственников», получивших от помещика без выкупа ¹/₄ высшего или указного надела, и бывш. дворовых людей, которые в числе около 1,5 млн душ и составили основной кадр сельского пролетариата. Таким образом уже при самом наделении крестьян землей около 6 млн ревизских душ было наделено недостаточно, и это положение вследствие прироста населения с течением времени все более ухудшалось. Так, в 1880 г. средний размер надела на наличную душу мужск. пола для всех разрядов понизился до 3,8 гектара (3,5 дес.), в 1900 г. — до 2,8 гектара (2,6 дес.), а к моменту революции средняя землеобеспеченность на душу мужского населения не превышала 1,6 гектара (1,5 дес.) разного рода угодий. Вполне естественно, что из-за все растущего малоземелья обездоленное землей сельское население «немедленно после развязки прежних обязательных отношений бросилось на съемку земли и в ней искало средств для обеспечения своих насущных потребностей... Не привыкши при крепостном праве оценивать свой труд, считая его ни во что, крестьяне, теснимые нуждой, сразу поставили съемку земли в самые невыгодные для себя условия» (Янсон). В погоне за землей крестьяне взвинчивали аренду, не считаясь с действительной доходностью земли, и, в лучшем случае, при среднем урожае получали в виде чистой прибыли солому и мякину. Не легче денежной аренды были весьма распространенные в районах помещичьего землевладения натуральные аренды — испольная, когда владелец земли получал от ¹/₃ до ³/₄ всего урожая, и отработочная, в виде всякого рода работ в хозяйстве помещика, которые при отсутствии привычки расценивать свой труд и настоятельной необходимости в увеличении землепользования иногда превосходили своей экономической невыгодностью даже денежную аренду.

Площадь арендуемой крестьянами земли, в силу чрезвычайного разнообразия условий найма, не поддается более или менее точному учету и обычно определяется в количестве от 25 до 26 млн гектаров (от 23 до 24 млн дес.) (Мануилов), считая в этом числе только денежную форму аренды; общая сумма арендных платежей, выплачиваемых крестьянством, составляла по исчислению проф. Карышева для 50 губ. Евр. России более 300 млн руб. Казалось бы, столь широкое распространение арендных отношений при весьма резком экономическом неравенстве сторон должно было вызвать соответствующую законодательную регламентацию этих отношений; однако прежнее правительство считало более удобным держаться в этом отношении политики нейтралитета, и малоземельное крестьянство было предоставлено самому себе. Поэтому вполне понятно, что к числу основных причин крестьянского оскудения — малоземелье, измельчание наделов, политическое бесправие и крайне низкая техника сельского хозяйства — надлежит прибавить и характер арендных отношений, являвшихся одним из средств экономического порабощения крестьянства. Некоторое несомненное увеличение урожайности, обусловленное улучшением агрикультурной техники, а также покупка земли крестьянами на наличные и в кредит с помощью Крестьянского поземельного банка, увеличение отхожих промыслов, переселение на новые земли, — все это хотя и способствовало некоторому ослаблению назревающего кризиса в крестьянском хозяйстве, но рано или поздно наступление его было неизбежно. Необходимо было в корне изменить всю земельную политику, и это сделала Октябрьская революция.

Первым декретом «О земле» (от 26 октября 1917 г.) частная собственность на землю была отменена. Все нетрудовые земли, за небольшими исключениями, поступили в распоряжение той части населения, которая их всегда обрабатывала. Действующее земельное законодательство признает право на землю за всяким гражданином при одном непременном условии: обязательного участия личным своим (или своей семьи) трудом в обработке земли. Это трудовое начало и является основным принципом, на котором построено все земельное законодательство. Отсюда следует, что в области трудового землепользования наше законодательство не знает арендных отношений как нормальной формы земельных отношений, как особого правового института. Однако государство, являясь верховным собственником земли и действуя во имя общих интересов, делало в этом отношении некоторые исключения, допустив существование аренды на землях трудового пользования по соображениям экономического порядка — сохранения и обеспечения посевной площади. Однако наше законодательство устанавливает целый ряд ограничительных условий, подробно регламентирующих права и обязанности обеих сторон — сдатчика и съемщика. Земельное законодательство всех союзных республик рассматривает аренду трудовых земель лишь как средство воспособления («передышки») временно ослабленным хозяйствам (ст. 28 Зем. код. РСФСР) «на срок не более двух севооборотов, а при отсутствии таковых — на срок не свыше 12 лет, при чем арендное пользование землей допускается только при условии обработки ее силами своего хозяйства, с допущением наемного труда на обычных для трудовых хозяйств основаниях (ст.ст. 39 — 41 Зем. код.)». Затем съемщик обязывается вести хозяйство на арендуемой земле как старательный и предусмотрительный хозяин (ст. 35), не прибегая к субаренде, а по окончании срока аренды земельный участок возвращается сдатчику со всеми произведенными съемщиком улучшениями, при чем взаимные расчеты за неиспользованные улучшения производятся на основании договора или дополнительных договорных отношений (ст. 37), а наблюдение за правильным применением условий и правил аренды производится земельными комиссиями (ст. 38). Таким образом в области Аренды земли трудового пользования как субъекты отношения (сдатчик и съемщик), так и объекты договора аренды предрешены самим законом.

Кроме земель трудового пользования, наше законодательство различает: а) земли городские и б) земли государственные (государственные земельные имущества). В отношении этих категорий земель аренда есть нормальная форма использования (см. подробно Городские земли и Государственные земли).

Финансовая энциклопедия, 1927 г.

«А»: Автономный тариф, Административные сборы, Адресный сбор, Ажио, Аккредитив, Актив, Акциз с сахара, Акцизы, Акционерная компания, Алмазный фонд, Амортизация, Аннулирование бумажных денег, Аннулирование государственных кредитных обязательств, Арбитраж, Аренда государственных земель, Аренда земли, Аренда промышленных предприятий, Ассигнаты, Ассигнации, Ассигновка, «А».